Предчувствия

Предчувствия мои меня не обманули:
в июне был июнь и был июль в июле,
и следом за средой четверг шёл чередою,
и по утрам башка трещала с перепою.

Шли в небе облака, как на шашлык барашки,
а по лугам цвели люпины и ромашки,
и было, как всегда, сто метров в "стометровке",
и было, как всегда, пол-литра в поллитровке.

Сограждане мозги упорно напрягали,
чтобы вписать "стакан" и "хрен" по вертикали,
трудился интеллект могучий капитально,
а мимо жизнь текла вполне горизонтально.

Пришедшие с мечом, найдя войне замену,
лукавый щуря глаз, нам назначали цену,
мели по всей земле во все пределы мётлы,
на брошенных шприцах горело солнце мёртвых...

Ещё звучал язык есенинский, рубцовский,
и в Петербурге жил Глеб Яковлич Горбовский,
но каждый новый день мы ждали всё тревожней,
и новых двух друзей был старый враг надёжней.