В холодной комнате

В холодной комнате потрескались картины.
Холсты покрылись беспощадной паутиной,
Цветное масло превращая в шелуху.
Эй, вы, придирчивые к каждому штриху,
Опять хотите, по наивности паучьей,
Лишить нас творчества, убив на всякий случай
Желанья вольные, навек, в любом из нас?..
…и к подсознанию привить тупой экстаз
Намериваются невзрачные агенты,
Вводя в артерии такие аргументы,
Что кисти сами устремляются чертить
Границы тем, в которых следует творить.

А жизнь - в цветочек. Городской миропорядок:
Бегут романтики улыбчивые рядом
В лиловых маячках, пунцовых башмачках,
И, до противного - все в розовых очках.
Как будто вот оно – «прекрасное далёко»…
И всё им побоку, и «милый» жест – «по локоть»…
А недовольные?.. Сейчас-сейчас… Момент…
В метро, как будто бы, один интеллигент
Склоняет матерно правительство планеты
На все тональности. От раздраженья бледный,
Он ждёт, когда за ним чекисты подойдут…
Но что такое?.. В шляпу денежку кладут
«Вперёд смотрящие»… Ужель их не пугает,
Что бледнолицый им картишки раскрывает?
Другие методы… Другие времена…
Но есть предчувствие, не даст соврать спина,
Что кто-то сзади, хладнокровно и масштабно,
Ни одного, а миллионы… - сразу, дабы
Ускорить страшно затянувшийся процесс…
…и шепчут стены опаученные: «Цельс!...»
А от картин уже остались только рамы,
В которых царствуют создатели Бедлама
Для новоявленных искусственных детей,
Лишённых разума, свободы и страстей.