ХУДОЖНИК (Касьянов Сергей)

Когда рассвет забился над столешницей,
Он на колени руки уронил...
И только губы — нищие кудесницы
Еще беззвучных судорог и сил —
Шептали ложь.
Заря струилась заново,
Собой воздав за мерзлый недород,
И мертвый луч вошел, окрасил занавес,
Но, преломлен на миллион дорог,
Завис холодной розовой наградою,—
И он кивнул морозному лучу:
— Я заплачу за эти корчи адовы,
За эту ночь забвенья заплачу.

За пляску дней, спаленных ожиданием
Червонной речи, равной палачу,
За всех племен немотное страдание
Я заплачу пусть тем, что не молчу!

И встал слепец, как будто чудо вымолил,
Подъял ладонь, бессвязное шепча:
— Живой клинок я судорожно выломал
У основанья гиблого луча...

И уплыла нетопленая комната,
И обнажилась медная волна,—
Но в высоте, где Свет, все было понято.
И захлебнулась тьмою глубина.

Дышал каскад блаженства
или нищенства,
И музыку на муки уводил...
И человечек — скорбное величество —
Бесславьем за величие платил.