ОТКРЫТАЯ ДАТА

Глава седьмая. ОТКРЫТАЯ ДАТА

Маршрут в Никуда. Трамвай №6 увозит в страну, которой нет на картах. Там весна не похожа на весну, вьюги задерживаются до лета, а на перронах из прощаний складывают оригами.

НИЧЕЙНЫЙ ОКТЯБРЬ

Октябрь затянулся, как плохой спектакль. Не тот, что смотрят до конца из вежливости, а тот, где зрители расходятся после первого акта, оставляя в зале лишь шелест программок. Он остался один в пустом театре, где время мчалось, не разбирая дороги, точно лошадь с закушенными удилами.

На столе лежали белые фишки — те самые, что остаются, когда все козыри уже разыграны. Он перебирал их, и они холодно стучали о дерево, отсчитывая секунды до зимы. За душой действительно не было ни копейки, если не считать той мелочи, что звенит в кармане, когда идешь по осеннему парку и пытаешься вспомнить, куда делось лето.

Иногда он ловил себя на том, что считает дни до некой «открытой даты». Не той, что в календаре, а той, что существует где-то между вчера и завтра. В той дате не было числа, только чистое поле возможностей, где поезда ещё не ушли, а билеты действительны в обе стороны.

Он садился в трамвай и ехал в «Никуда». Это было единственное место, где весна хоть чем-то отличалась от самой себя, а вьюги задерживались до лета. В том трамвае пахло мокрым сукном и несбывшимися планами, а за окном мелькали огни той самой страны, которую на картах обозначали странным словом «Оз».

Может, она и вправду существовала. Может, именно туда уходили все несказанные слова и несделанные шаги. Туда, где осень раздает цветы вместо листьев, а на перронах из прощаний складывают оригами.

ПОЛУСТАНОК «МЕЧТЫ»

Послезавтра, по сводкам секретным, наступит зима,
И летят календарные сутки, как желтые листья.
Удила закусив, время мчится, не слыша команд,
И к обрыву меня приближает размашистой рысью.

За душой — ни копейки, и нет в «рукаве козырей»,
И лежат на сукне исключительно белые фишки*.
Я застрял навсегда в бессердечном, пустом октябре,
И мечтаю забыться, — октябрь – это личное слишком.

На небесной палитре погасли ночные огни,
И нервозно мерцает в открытом окне сигарета.
И на землю роняются пеплом сгоревшие дни,
И секунды вливаются болью в минуты рассвета.

Ухожу, выбирая трамвайный маршрут в «Никуда»,
Где весна на весну не похожа, и вьюги — до лета.
В том краю по ночам звонче сердца стучат поезда,
Оставляя на память в душе два плацкартных билета.

У страны той на картах название странное – «Оз»,
Чтоб её обойти — целой жизни окажется мало!
Там зима – не зима, холода и мороз – не всерьёз,
И не слышится грусть в голосах на платформах вокзала.

Там красавица осень разносит букеты цветов,
И перроны плетут из прощаний и встреч оригами.
И в толпе из случайных прохожих не молвит никто
Про беспутное счастье, которое ходит кругами.

Виртуальные чувства на ощупь наводят мосты,
И, боясь опоздать, мы спешим на рубеж невозврата,
Где экспресс отправления ждёт к полустанку «МЕЧТЫ»,
А в билете надежды любовью — «открытая дата»...

*фишки минимального ценового номинала (прим. автора)

P.S. Из трамвая №6

Этот текст нашли в трамвае, следующем по маршруту «Вокзал — Никуда». Кто-то оставил исписанный блокнот на сиденье, прижав его белой фишкой.

В блокноте были стихи и одна настоящая трамвайная карточка с просроченной датой. Кажется, её купили как раз в том октябре, когда всё пошло не так.

Я не стал сдавать находку в бюро. Некоторые вещи должны продолжать свой путь — пусть даже в кармане незнакомца.

Для памяти

Трамвай пахнет одиночеством и мокрым асфальтом. Иногда кажется, что все они едут в одну и ту же страну — ту, что на старых картах обозначали как «Оз».

— Хотя, возможно, это просто пахнет махоркой и осенней сыростью. Но разве это не одно и то же?

А.Л.
2.10.2021 – 8.10.2024

Комментарий автора:
Октябрьский трамвай №6 и маршрут в «Никуда». Этот диптих развивает тему пространственных метафор, выводя её на новый уровень — от конкретных мест к абстрактным локусам души.